18.04.2016 Підлітки, яких сепаратисти втягнули у "руську весну", постануть перед судом у МаріуполіДевять подростков из тех, кто принимал участие в «русской весне» 2014 года в Мариуполе, сейчас находятся на скамье подсудимых. Как дети попали на баррикады сепаратистов и почему большинство из них потом добровольно разошлись по домам, рассказал один из фигурантов уголовного дела.
— На улицах в те дни было очень оживленно: какие-то люди раздавали брошюры о «русском мире», из динамиков по городу разносились песни военных лет, звучал «Русский марш», — рассказывает по-модному подстриженный спортивный паренек в недорогой, но стильной куртке. — Агитаторы, появлявшиеся в основном перед горисполкомом, рассказывали о том, что «Донбасс — это Россия», «Мариуполь — русский город». В какой-то момент я увидел, что можно свободно зайти в исполком.
До того момента в главном здании родного города Володя (имя изменено в интересах следствия и участников судебного процесса) никогда не был. Как интересно! Можно прикоснуться к «святая святых». Тем более, что на тот момент ничего необычного, волнующего, чего бы хотелось детской душе, в жизни паренька не происходило. Учеба в профтехучилище, куда его определила мама, в одиночку воспитывающая сына, Вову не интересовала — он еще не определился с выбором будущей профессии. Дома было скучно, на развлечения денег не хватало. А тут неожиданно появилась возможность пожить самостоятельной взрослой жизнью. Притом бесплатно.
Володе сегодня неполных 18. А апреле 2014-го было 16 лет.
Увидев, что вокруг горисполкома сооружают баррикаду, Вова с приятелем из училища подошли поближе. На ступеньках какой-то взрослый парень в камуфляже убедительно рассказывал собравшейся вокруг него группе горожан о том, что скоро на Донбасс «придет Россия».
— Агитатор говорил, что они стараются для людей, что мы заживем, как в России, — там якобы все намного лучше, — вспоминает Владимир. — Собрались вокруг него в основном пенсионеры и такие же пэтэушники, как мы, прогуливающие занятия. Тут же какие-то мужчины таскали к зданию горисполкома мешки с песком и шины. Они попросили нас помочь. Мы согласились. Когда у главного входа выросла баррикада, один из взрослых поблагодарил меня и предложил: «Такие, как ты, нам нужны. Приходи и друзей приводи. Может, приживешься».
В горисполкоме Володя с приятелем подошли к мужчине, который записывал прибывающих «ополченцев» в какую-то амбарную книгу, выдавал им пропуска, медицинские маски или респираторы и палки.
— Возле стола, где шла запись, стоял полный ящик палок, — рассказывает Володя. — В начале апреля, когда захватили горисполком, никакого огнестрельного оружия я еще ни у кого в руках не видел. Записался. Позже мне выдали камуфляж.
Ребятам сказали, что они могут оставаться ночевать здесь, в горисполкоме, куда натаскали матрасов. В обязанности юных помощников сепаратистов входили охрана здания, осуществление пропускного режима, дежурство по кухне.
— Это было похоже на жизнь в каком-то молодежном лагере — без надзора взрослых и без особых забот, — говорит Володя. — На улице можно было всю ночь жечь костры. На баррикады к мальчикам приходили девочки. Некоторые оставались ночевать. Кофе и еда в столовой — бесплатно. Телевизор с российскими телеканалами — круглые сутки. И русские патриотические песни из динамиков с утра и до полуночи.
Кстати, функции звукорежиссера выполнял Володин сокурсник Стас. Стас обязан был следить за тем, чтобы между выступлениями ораторов не было пауз — их следовало заполнять песнями военных лет.
— Просыпались мы под гимн России, а входя в столовую, должны были приветствовать товарищей лозунгом: «Слава русскому народу!», — рассказывает Володя. — Я тоже изредка оставался ночевать в горисполкоме. Матери говорил, что иду к другу. Она верила. Я поклялся ей, что занятий не пропускаю. Хотя соврал — учебу прогуливал. Но наших мастеров в ПТУ не обманешь. Они нас и на баррикадах нашли!
Некоторых прогульщиков преподаватели училища все же вернули к занятиям. Но Вове романтика к тому времени еще не надоела. Еще бы! Ведь он «служил» в почти боевом отряде. Мужчина, который на вахте записывал подростков в ряды «защитников» горисполкома, увидев подтянутого паренька, спросил: «Ты спортсмен?» «В футбол гоняю», — ответил Володя. И парня записали в… «группу быстрого реагирования». Это звучало по-взрослому, почти как ОМОН, или «Беркут». Старшим группы был парень лет девятнадцати.
|
кількість переглядів: 2362 |